На прошлой неделе в Галерее «Граунд Солянка» состоялась премьера спектакля «Бабель. Реквием» по циклу рассказов Исаака Бабеля «Конармия». Поскольку я считаю «Конармию» абсолютно гениальным произведением, я просто не могла не пойти. Так что же получилось? Рассказываю.
И, конечно, спасибо за приглашение группе Москвалюблю и куратору Наталии Памсик.
Исаак Бабель – одесский еврей, тихий интеллигентный начитанный мальчик, которому довелось угодить в кровавый водоворот начала 20 века в России. Еврейские погромы, революция, гражданская война. И он увидел все это безумие, ужас, смерть чистым незамутненным взглядом взрослого ребенка – увидел и описал так, что сердце сжимается от каждой фразы. Он увидел самую суть той кошмарной катастрофы, в которой рождалось грозное чудовище – диктатура революции. Это потом уже, ближе к концу двадцатого века, эта власть слегка одряхлела, помягчела и стала более-менее человечной...
После «Конармии» Бабеля неминуемо должны были расстрелять. И его расстреляли. Он успел написать ровно две книги – «Одесские рассказы» (роскошно хулиганский цикл, из которого берут начало все последующие сюжеты об одесских бандитах) и страшную «Конармию». Обе – на основе личного опыта. В Конармии Буденного, воевавшей в Западной Украине и Польше, он был корреспондентом РОСТА. На его «Конармию» писали кляузы Буденный и Ворошилов, его книги высоко ценили Эрнест Хемингуэй и Хорхе Луис Борхес. Когда я думаю о Бабеле, я отчетливо понимаю, что у истории есть свой ритм и своя спираль, на очередном витке которой начало этого века рифмуется с двадцатыми годами прошлого века. И, погрузившись в прошлое, можно найти ответы на многие сегодняшние вопросы…
Примерно с такими мыслями я пришла в театр и убедилась, что постановщики (режиссер Сергей Власов и драматург Тоня Яблочкина), как минимум, думали о похожих вещах. Спектакль – весь – оказался ответом на вопрос, как остаться человеком в совершенно нечеловеческих условиях. Режиссер-постановщик Сергей Власов рассказал в интервью, что они попытались воспроизвести те последние секунды Бабеля, когда, считается, перед глазами проносится вся жизнь. Поэтому спектакль и назвали – реквием.
Пересказать сюжет невозможно, ограничусь отдельными моментами, которые врезаются в память. Главным орудием той войны была тачанка. Тачанку соорудили из металлической станины вроде строительных лесов, на торчащей впереди металлической палке – череп коня. На этой штуке они и скачут, и этот момент – толпа размахивающих саблями и орущих парней – самый сильный образ начала постановки. Все они одеты во что-то вроде риз, ведь они, как и служители церкви, служат чему-то огромному и неведомому. И вот в этой отчаянной компании появляется интеллигентный очкарик – Кирилл Лютов. Это реальное имя, под которым служил Бабель. Играет его актер Илья Быков. Сначала его не принимают, издеваются, но когда он саблей режет ходящего по двору гуся, чтобы хозяйка приготовила еду (т.е. доказывает, что может убивать), его принимают как равного. А гусь – юноша в белом исподнем и с перышками на плечах – становится символической жертвой, как и сам герой, как и юный пастух Сашка-Христос, который рассказывает свою грустную историю. Есть момент, когда они трое одновременно предстают перед зрителем – три невинных агнца, принесенных в жертву идолу революции.
Истории рассказываются аккуратно, местами иносказательно. Потому что такое очень трудно артикулировать. Поэтому символы играют здесь огромную роль.
Одной из вершин спектакля является танец с саблями. Такой танец – он называется фланкировка – очень трудно поставить, это почти акробатика. Но актеры справились блестяще.
Я не могу с уверенностью сказать, что театру «Револьвер» удалось передать все смыслы «Конармии». Но, вернувшись домой, я схватилась за текст и перечитала его целиком, опять погрузившись в этот кровавый шторм, почувствовав ужас и восторг революции.
И хочу искренне поблагодарить режиссера и актеров за бесстрашную и отчаянную попытку рассказать о том, о чем нельзя забывать. В самой этой попытке заключена надежда, что будущее может быть иным.
Источник: https://vk.com/wall82370805_284
И, конечно, спасибо за приглашение группе Москвалюблю и куратору Наталии Памсик.
Исаак Бабель – одесский еврей, тихий интеллигентный начитанный мальчик, которому довелось угодить в кровавый водоворот начала 20 века в России. Еврейские погромы, революция, гражданская война. И он увидел все это безумие, ужас, смерть чистым незамутненным взглядом взрослого ребенка – увидел и описал так, что сердце сжимается от каждой фразы. Он увидел самую суть той кошмарной катастрофы, в которой рождалось грозное чудовище – диктатура революции. Это потом уже, ближе к концу двадцатого века, эта власть слегка одряхлела, помягчела и стала более-менее человечной...
После «Конармии» Бабеля неминуемо должны были расстрелять. И его расстреляли. Он успел написать ровно две книги – «Одесские рассказы» (роскошно хулиганский цикл, из которого берут начало все последующие сюжеты об одесских бандитах) и страшную «Конармию». Обе – на основе личного опыта. В Конармии Буденного, воевавшей в Западной Украине и Польше, он был корреспондентом РОСТА. На его «Конармию» писали кляузы Буденный и Ворошилов, его книги высоко ценили Эрнест Хемингуэй и Хорхе Луис Борхес. Когда я думаю о Бабеле, я отчетливо понимаю, что у истории есть свой ритм и своя спираль, на очередном витке которой начало этого века рифмуется с двадцатыми годами прошлого века. И, погрузившись в прошлое, можно найти ответы на многие сегодняшние вопросы…
Примерно с такими мыслями я пришла в театр и убедилась, что постановщики (режиссер Сергей Власов и драматург Тоня Яблочкина), как минимум, думали о похожих вещах. Спектакль – весь – оказался ответом на вопрос, как остаться человеком в совершенно нечеловеческих условиях. Режиссер-постановщик Сергей Власов рассказал в интервью, что они попытались воспроизвести те последние секунды Бабеля, когда, считается, перед глазами проносится вся жизнь. Поэтому спектакль и назвали – реквием.
Пересказать сюжет невозможно, ограничусь отдельными моментами, которые врезаются в память. Главным орудием той войны была тачанка. Тачанку соорудили из металлической станины вроде строительных лесов, на торчащей впереди металлической палке – череп коня. На этой штуке они и скачут, и этот момент – толпа размахивающих саблями и орущих парней – самый сильный образ начала постановки. Все они одеты во что-то вроде риз, ведь они, как и служители церкви, служат чему-то огромному и неведомому. И вот в этой отчаянной компании появляется интеллигентный очкарик – Кирилл Лютов. Это реальное имя, под которым служил Бабель. Играет его актер Илья Быков. Сначала его не принимают, издеваются, но когда он саблей режет ходящего по двору гуся, чтобы хозяйка приготовила еду (т.е. доказывает, что может убивать), его принимают как равного. А гусь – юноша в белом исподнем и с перышками на плечах – становится символической жертвой, как и сам герой, как и юный пастух Сашка-Христос, который рассказывает свою грустную историю. Есть момент, когда они трое одновременно предстают перед зрителем – три невинных агнца, принесенных в жертву идолу революции.
Истории рассказываются аккуратно, местами иносказательно. Потому что такое очень трудно артикулировать. Поэтому символы играют здесь огромную роль.
Одной из вершин спектакля является танец с саблями. Такой танец – он называется фланкировка – очень трудно поставить, это почти акробатика. Но актеры справились блестяще.
Я не могу с уверенностью сказать, что театру «Револьвер» удалось передать все смыслы «Конармии». Но, вернувшись домой, я схватилась за текст и перечитала его целиком, опять погрузившись в этот кровавый шторм, почувствовав ужас и восторг революции.
И хочу искренне поблагодарить режиссера и актеров за бесстрашную и отчаянную попытку рассказать о том, о чем нельзя забывать. В самой этой попытке заключена надежда, что будущее может быть иным.
Источник: https://vk.com/wall82370805_284